Колония при мечети для несовершеннолетних правонарушителей, рассчитанная на 300 человек, теперь не вмещает и 80. Здесь их предпочитают называть студентами. Здесь не принято спрашивать, кто оказался за перилами. В раннем возрасте все могут совершать ошибки, убеждены сотрудники колонии. Отношение системы к несовершеннолетним нарушителям изменилось. Несовершеннолетние оказываются за перилами только в крайних случаях — когда нарушитель уже совершил множество правонарушений и штраф его не касается. Риа Новости побывала в Можайке и рассказала, как проходит жизнь несовершеннолетнего преступника за перилами.
В местном архиве 12 приговоров одного вида. Микро — нуриганизм и первые 11 за кражи. В Мозаику попадают с разными статьями, самая «популярная» — грабеж. За серьезные преступления заключенные сразу попадают в колонию без штрафа и предупреждения. Максимальное наказание — 10 лет.
Можайка считается образцовой колонией. Сады идеально чистые. Создается впечатление, что это детский лагерь, а не тюрьма. Предназначен. Дети не должны чувствовать, что они находятся за рельсами. В корпусах и школе сделан свежий ремонт, столовая выглядит как кафетерий. Есть новый футбольный стадион, две теплицы, огород и баня. В колонии есть здание профессиональной школы и деревянная церковь в честь Андрея Первозванного.
Колонию курирует полковник Олег Мелькалиев. Это бывший военный, принимавший участие в боевых действиях в Молдавии, на Кавказе и бывший в центре первой чеченской кампании. С 1999 года он работает в пенитенциарной системе. До того как возглавить «Можайку», Меркалиев был начальником колонии строгого режима в Алтайском крае. В его подчинении находилось 2000 заключенных. Мужчина признается, что со взрослыми работать легче.
— Могу с уверенностью сказать, что работать в колонии строгого режима было легче. Мы знаем все о взрослых — они самые уязвимые и наиболее склонны к неуверенности. Но дети нестабильны, и с ними нужно быть активным и интересоваться тем, что им интересно. В первые три месяца работы я потерял лишний вес — я буквально бегал с ними».
Он убежден, что работа с проблемными подростками — это просто профессия. В противном случае у вас может ничего не получиться. В доказательство своих слов он приводит примеры поступков. Один из колонистов позвонил своей матери, которая напилась и оскорбила его.
— У ребенка случилась истерика, и он ушел в себя. По закону мы обязаны записывать все телефонные разговоры и прослушивать их. И мы это узнали. Вы можете представить себе состояние этого подростка? Конечно, можно закрыть глаза или направить его к психологу — пусть она сама с ним разбирается. Но в реальности нам всем пришлось вести мальчика к его компасу.
Очень важно, чтобы сотрудники колонии понимали мотивацию подростка. Только так можно помочь мальчику. Чтобы изучить дело новичка и познакомиться с местными классами, работники проводят две недели. В течение этого времени ученики находятся в изоляции.
— Мы изучаем мотив нарушения, а также статью, по которой оно было совершено. Почему он его совершил, что произошло? Главное — осознать все и найти в себе силы признаться в этом. Не перед нами, а перед самим собой.
Причины схожи — как правило, юношеский максимализм и желание доказать свой нрав никогда не приводят к добру. В голове подростка — своеобразная брадновская романтика. Они не осознают всей серьезности преступления, не говоря уже о своей ответственности за него.
— Вот история одного из учеников. Однажды вечером они шли по улице и выпивали с друзьями. Обидели прохожего: «Дай сигарету». У него не было. Повод за поводом — взяли оружейную палку и ударили прохожего по позвоночнику. Он умер. Подросток отсидел в колонии пять лет. У погибшего есть семья. Первые полгода в заключении мужчина пытался проявить характер, смелость. Только в колонии он понял, что это не смешно. Он убил человека. Он оставил ребенка без отца, как и себя, без отца. В его сознании произошла перемена. Он закончил университет и работал в промышленном районе. Все свои деньги он отправлял в эту семью. Теперь он выходит на улицу, работает, содержит свою собственную семью и не забывает о них.
Большинство детей происходят из неблагополучных или неполных семей, но они не рассказывают о своих родителях с ужасом. Они с радостью принимают телефонные звонки и посылки из дома. Они не винят своих родителей в случившемся, все говорят: «Я связался с плохой компанией». Никита, один из студентов, добавляет, что уже поздно понимать ошибки выбранного курса.
— Это случается с каждым: попадаешь не в то общество. Только здесь это понимаешь. Но я не хочу обещать себе не совершать других преступлений. Я пойду учиться, стану сварщиком. Потом буду работать по специальности. Я не буду поступать в университет, я буду рабочим».
История друга Никиты, Марата, похожа на его собственную. Парень учился в железнодорожном техникуме и, по его словам, «провалился». Его ждет семья — родители и брат. Он говорит, что они не уберегли его. Если вы не знаете, что идете не в том направлении, никто не сможет вас переубедить». Выйдя на свободу, мужчина планирует вернуться к учебе, стать инженером и жениться. Он не хочет такой судьбы для своих детей и не будет рассказывать им о времени, проведенном в тюрьме.
— Меня задержали. Я приехал сюда, а другие — нет. Но я больше не буду с ними разговаривать. И почему я это делаю? Как я могу вернуться в тюрьму? Вряд ли я скажу своим детям, что я в тюрьме. Я не самый лучший пример для подражания. А дети обычно восхищаются взрослыми. А если я думаю, что с моим сыном все в порядке? Я не могу следить за ним, посмотрите, с кем он общается. Конечно, я не хочу, чтобы он был на тех же условиях, что и я. Мы должны найти что-то, что его заинтересует. Я бросил играть в футбол. Даже не помню почему, просто шел по улице.
Марату повезло, его ждут. Некоторые родители не интересуются не тем ребенком. Один из руководителей тюрьмы рассказал, что к некоторым заключенным никто не приходит.
— Некоторые родители не интересуются жизнью своих детей. Они сосредоточены на своих собственных лицах. Расстояния здесь небольшие, особенно по сравнению с Сибирью. И в целом это не является препятствием для любящих матерей.
Не все родители равнодушны или бедны. Меркулов показывает пример матери, которую собственная личная жизнь интересует больше, чем жизнь сына. Нет ничего странного в том, что брошенный мальчик оказался плохим другом.
— Внешний интерес ее не интересовал. То же самое происходит и сейчас. Три раза в год она приезжала к сыну с его новым «папой». Там она называет поклонника, которого мальчик раньше даже не видел.
Другая мать занималась бизнесом, воспитывала сына и не отпускала его от себя.
— Она покупала сыну одежду, телефон, давала деньги. В общем, все, кроме главного — внимания и любви. В итоге с 11 лет он состоял на учете в детской полиции. Там был полный букет: употребление наркотиков, кражи, грабежи. Потом он попал к нам. А мать так и не приехала к нему.
В колониях подростки получают второй шанс. Здесь их готовят к единым государственным экзаменам и обучают рабочим специальностям. Те, кто учился в местных техникумах, учатся на производстве. Местные школы готовят столяров, автомехаников, инженеров, сантехников и портных. Студенты также работают в столовой. Только повара — вольнонаемные, остальные — заключенные, но они получают зарплату.
Они могут работать с 18 лет. Из своей зарплаты подростки платят штраф жертве и уходят домой. Заключенный платит за квартиру своей матери. Он сидит и пьет без денег. Исследования даются труднее. Многим людям трудно дается математика. Одни прошли несколько классов обычной школы, у других есть склонность к обучению и интерес. Вся эта пестрая масса учеников сосредоточена в классе и каким-то образом должна уметь научить чему-то каждого.
— Есть умные подростки, у которых не хватает терпения. Однако некоторые из них оканчивают два-три класса. Это не редкость, но такие случаи встречаются. Обычно мальчики хорошо знакомы с делением и удалением, но диффузия и сложение даются им с трудом. У детей мало знаний. Кроме того, все они находятся на разных уровнях. Их приходится учить всему с самого начала. В отличие от обычных школ, здесь нет возможности нанимать учителей. Они не могут заниматься дома самостоятельно. Только в классе.
Менеджер признал, что некоторые из его учеников не имеют базовых знаний о жизни. Приходится терпеливо все объяснять. Например, мы должны были научить их стирать.
— Постель застелена чистыми белыми простынями, а вечером ты идешь в душ, моешь зубы, стираешь носки, не ставишь их в угол. Начальная школа, скажете вы, но некоторые мальчики этого не знали».
Детские тюрьмы: реальные истории и последствия для детей
Мы используем файлы cookie, чтобы улучшить ваше восприятие веб-сайтов. Вы можете использовать настройки cookies в своем браузере, чтобы узнать, какие cookies сохраняются. Просматривая наш сайт, вы соглашаетесь с использованием файлов cookie.
Новости Владивостока в Telegram — всегда в течение дня. Подпишитесь одним кликом!
Частично обрушившийся мост в Черниговской области, Приморский край.
Четвероногие родились в прайме.
Новорожденные весили 1270, 1220, 1210 и 940 граммов.
Водитель упал во врачебную амбулаторию в Приморском
Сумма причиненного ущерба составила почти 400 000 рублей.
Транспортное сообщение было прервано в пяти населенных пунктах Приморского района области.
Было подтоплено 95 участков, на улицах зафиксировано 35 переливов.
Дальневосточные путешественники стали активно посещать древние русские города
В июне 2025 года больше всего туристов привлек Владимир
Ожидается бонусное наводнение из-за сильных дождей
Наиболее сильными будут паводки в Дальнереченском, Красноармейском, Кировском, Лесозаводском, Пожарском и Черниговском районах
В Приморье стартовали крупные международные соревнования
Фотожурналистика.
При любом использовании материала ссылка на vladnews.ru обязательна. Торговый отдел 8 (423) 249-8800.
Данный сайт распространяет информацию в электронной версии газеты Vladnews. ФС 77-72742, опубликованной Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных и медиатехнологий и Роскомнадзором 17 мая 2018 года. Учредитель: ООО «Дальневосточный медиацентр». адрес директора: 690037, г. Владивосток, ул. Ладыгина, д. 3, комн. 11. адрес пенсионного отделения: 690014, Приморский край, г. Владивосток, ул. Уборевича, д. 20а, оф. 215. тел: +7 (423) 2415-600. e-Адрес: vladnews@inbox. ru. редактор: Дмитрий Юркевич Юркевич. 18+.
‘Я хочу попросить прощения у матери’
В большинстве колоний живут подростки, и родителям уделяется мало внимания. Это не значит, что семьи неизбежно неблагополучны — у родителей может не быть времени или желания заниматься своими детьми. Наш корреспондент в Правмире пообщался с четырьмя подростками из Можайской колонии. Всем им недавно исполнилось 18 лет, и в ближайшее время они будут переведены в колонию общего режима.
Я знаю, что виноват во всем. У меня было много свободного времени. Мама всегда была занята работой, а я был свободен после школы». Рассказывает Сергей из Москвы. В колонию он попал за легкомыслие. Они с другом завладели телефоном подростка и перестали обращаться в полицию, поэтому его приговорили к остановке. Я не думал, что это серьезно, и не собирался выписываться. Я пошел и сказал: «Здравствуйте, вы здесь?». говорю. И остановилась. И они действительно пришли, и я оказался здесь».
Как и большинство подростков, с которыми они беседовали, Сергей согласен с приговором суда. ‘Я думаю, это было справедливое заявление. Когда ты маленький, ты не осознаешь всего, что ты натворил. Жаль, что нельзя осознать это со стороны».
Другой 18-летний Иван отправился в колонию на четыре года после того, как изувечил человека во время уличных гонок. Я не до конца осознаю, что произошло. Возможно, это было мое желание. А перед этим мы немного выпили. Я часто задаюсь вопросом, зачем я сюда пришел. Я не знаю, много я выпил или мало. Другими словами, меня могли убить. В этом отношении я получил справедливое заявление.
В колониях у мальчиков есть много времени, чтобы подумать о своем будущем. Большинство из них хотят работать и уже знают, какую профессию хотят получить. Я думаю, что уеду из Иванцевки, когда освобожусь. Я не хочу снова оказаться в этой компании. Я хочу учиться дальше. Я хочу стать поваром. Мне очень нравится готовить». А теперь всем детям, которым невмоготу, я хочу посоветовать больше следовать за своими родителями. Я этого не делал, и в этом вся суть. Звучит банально, но на самом деле все гораздо сложнее. И я очень хочу извиниться перед мамой».
«Я попал в колонию по статье 228 — «наркотики», — рассказывает Саша из Московской области. — Мой срок — три года и шесть месяцев. В общем, можно сказать, что я не зависимый, а просто наркоман. Я долгое время не употреблял наркотики. Начал с гашиша. Курил раз, два. Помню первый раз — мы поехали в парк «Лосиный остров» и курили там. Это было очень интересно, нам было очень весело. И постепенно я стал давать им амфетамины. Обычно ты его щелкаешь, но можно и завернуть в туалетную бумагу и проглотить. Грамм амфетамина стоит около 1 000 рублей». Затем Саша стал покупать наркотики и себе. Его арестовали, когда он доставлял товар покупателю.
Я понимаю, что я плохой. В конце концов, амфетамины убивают людей. И я обнаружил, что тоже убил нескольких из них. Я думаю, что эта терминология нормальна, но здесь трудно удержаться. Но вы не можете уменьшить это, не можете осознать, как сильно вы вредите обществу. Года явно недостаточно. Нужно больше».
Саша также определился со своими планами на будущее. ‘Когда я выхожу на улицу, я сразу иду в школу. Мне еще нужно получить среднее образование. Мне нравятся предметы металлообработки. Буду искать что-то в этой области. Хочу много работать, чтобы больше не оступаться, чтобы не было свободного времени».
Я ни за что не сижу в тюрьме», — говорит Вадим из Ярославской области. — По статье 111, часть 4 — «нанесение тяжких телесных повреждений, повлекших смерть». Я просто разделил людей во время гонки. Следователи заставили меня расписаться на белых страницах, хотя у меня не было ни адвоката, ни родителей. В итоге они подделали мою графику и подпись. Но судья даже не стал их проверять. Мой друг, напавший на меня, написал явку с повинной и во всем признался, но они все равно приписали ему 7 ударов. Я его не бил. Я даже пальцем его не трогал.
Дома меня ждут мама, папа, сестра и бабушка?» -продолжает Вадим. — Все переживают и приходят ко мне. То, что со мной произошло, просто не укладывается в голове. Я курил, да, я пил пиво на улице, но я никогда не был трудным подростком, у меня не было милицейской папки. Я хотел получить звание в армии и делаю это сейчас, когда выхожу на улицу. В спецназ меня не взяли, но хотя бы на мопеды взяли. Я буду учиться на автомеханика в профессиональном училище. Моя девушка больше не ждет меня. Мы расстались еще до тюрьмы».
Это дети, которые много времени проводили на свободе, много гуляли, — говорит Олег Меркурьев, начальник Можайской воспитательной колонии для малолетних осужденных. — Долгое время они не понимали, что такое гулять. Потом они мне объяснили, что это просто сидеть на скамейке и ничего не делать.
По словам Меркурьева, в колонию попадают дети, чьи родители по каким-либо причинам (работа, употребление алкоголя, нелюбовь) не уделяют внимания. Вот был мальчик из Клинцов. Он приехал сюда, потому что пил. Мать и бабушка дома. Однажды в колонии был родительский день. Все пришли, сделали чай, потом надо было убирать со стола. А этот мальчик из родни разносил тарелки и чашки. Я подошел и положил пирожное в рот его руками. Через несколько дней я спросил его, почему. Он признался мне, что это был третий раз в его жизни, когда он ел торт. В 17 лет! Три раза!»
В настоящее время в колонии находится около 60 несовершеннолетних, и только 20 из них регулярно навещают родственники-родители. Секретные несовершеннолетние работают в швейной лаборатории — шьют простыни и чехлы для подушек. За свой труд они получают на лицевой счет 7,5-15 000 рублей в месяц, в зависимости от выработки. В колониях подростки могут закончить школу и получить среднее профессиональное образование в местных профессиональных училищах.